В лобных пазухах ударные гремят,
По аксонам пролетает слабый ток.
Этот год унылых пауз звуком снят.
Пахнет розами и смертью этот рок.
Выйди в чисто поле. Слышишь: "Панки, хой!"
Нелегко Егорке среди буйных трав.
Группу крови поменял для попса Цой,
Но ему не скажешь: "Витя, ты не прав!"

Ах, Алиса, зазеркалье тебе в рот!
"Звуки Му" достойно гаркнули пиздой.
Пахнет розами и смертью этот год.
Говорят, Леонтьев будет рок-звездой.
Белорозовые розы, бля, любовь.
Чернорозовые розы, бля, печаль.
Как находчива стебовая печать!
Ой ты, ласковый мой Юрка Шатунов…

Трупный запах разложившихся идей,
Мерный топот пустоглазых нелюдей,
Ветер солнечный разносит крики "ХАЙЛЬ!"
Не трясись, соколик, ляг и отдыхай.
Нашинкуй капусты, в бочке засоли.
Чем тебе, бля, не малина-разлюли.
Что ж ты, ласточка, башкою об порог?
Пахнет розами и смертью этот рок…
Может, знает в поднебесье воронье
Кто вчера купил у Янки смерть ее?
Жизнь свою она задаром раздает.
Пахнет розами и смертью этот год.

Мы не ослепли. Но вобрали в себя – и землю Яра в пепле,
И угол Кудринки в овале Коржавинском. Гитару Саши,
Звезду Сент-Экса, сны Гайдара и Грина тень.
Кумиры наши – то поколение кошмара, заката внуки, слуги чуда…
Настанет день – и на поруки отпустят нас в те палестины,
Где нет "отсюда" и "дотуда", где нет ГУЛАГа, лжи и муки,
И рожа старого кретина, и горб издохшего верблюда
Не будут нам служить иконой, и растреклятый шаг мильонный
Не будет нам давить на пятки.
Там мы всплывем или потонем, иль растворимся…
Эй, ребятки! Грядет великое забвенье!
На издыхающем верблюде роятся мухи, пухнут веки…
Забудут наше поколенье прилизанные человеки
И новорожденные люди.
Но мы останемся. Навеки! В нелепых виршах о свободе,
В пацификах светло-зеленых, в охрипших записях Володи
И в залихватском рок-н-ролле, и в джинсах лихо расклешенных,
И в милицейском отделеньи – в бессмертном суперпротоколе,
И в перевыкуренном плане, и в перевыполненном плане,
По сбыту водки. В средней школе, где буйно учиняли драки,
И в грёзах проститутки Тани, которой утром чушь мололи
О Галиче и Пастернаке, о Моцарте и Мандельштаме…
В стране проклятой и любимой, холодной, грязной, ненаглядной,
В стране, ничем незаменимой. Бессмертной. Злой. Невероятной!

Может быть будет время рождения слов, будет время размера и ритма,
А пока в круговерти уродливых снов погибают прекрасные рифмы.
Аллергия на разум. Прыщами душа набухает от злобного лая.
И лажают по жизни мои кореша, ничего уже знать не желая.
Андеграунд лишь стойло упрямых ослов, тормознувших из чистого понта,
Но погонщик, булавкой в яйцо уколов, прорывает недвижимость фронта.
Возвращается сила и мощь мастерства, то, что склеит, заварит и скрепит
Полоумные глюки в скупые слова и стихов неродившихся трепет

Семь часов. Москва проснулась.
Сизый дождик с неба льет.
Вон окошко распахнулось:
Пролетарий вниз блюет.

С похмелюги ломит бошку,
От помоек кислый смрад.
Визг! Беременную кошку
Дворник пхнул ногою в зад.

Зыбкий ветер рвет плакаты.
Поминая чью-то мать,
Прут толпой дегенераты
На работу – досыпать.

По захарканным бульварам
Ветер мчит тоскливый мат.
Воздух дышит перегаром,
Хиппаны на лавках спят.

Хмарь сочится мне за ворот,
Всё гнусней и холодней.
С ДОБРЫМ УТРОМ, МИЛЫЙ ГОРОД!
СЕРДЦЕ РОДИНЫ МОЕЙ!!!

Я живу, живу, живу.
Пью, читаю, думаю.
Никогда не разорву
Эту нить угрюмую.

Холод лба, стекла и рук
Да улыбка детская.
Леса скрип, соседа стук,
Власть антисоветская.

Улыбаюсь в темноту,
В ночь морозно-строгую.
Я сижу с бычком во рту,
Никого не трогаю.
За окошком ветер-тать
В стекла бьет и снежится.
Я пойду Камю читать
И в постели нежиться.

Не хочу деньгу копить
И судьбу рассчитывать.
Буду думать, пить и жить.
И Камю почитывать.

Альтаир средь звездной пыли
Светит ярче фонарей.
Бродит призрак Джугашвили
Меж соседских "Жигулей".

Голосит с кассеты Янка,
Курят травку мужики,
Молодая наркоманка
Ковыряет веняки.

Лунный серп иглой расколот –
Вот экзотика-то, блядь!
Подплывает лунный молот
В дырку вставить рукоять.

На игле торчит Россия.
Кто ж ей сделал – вот вопрос –
Щелоченного "марксина"
Офигенный передоз?

Ой, Россия! Для забавы
Кто ж тебя задвинул так:
Двадцать лет приход кровавый
Да полвека – отходняк…

Мы от ширева балдели,
Только кайф уже прошел.
Поторчим на беспределе:
Аллес будет карашо!

Нас повинтят друг за другом
И в снега вопрут гуртом,
Стянутых полярным кругом,
Как резиновым жгутом.

Ой ты, Русь моя мамулька,
Вековечный мой ГУЛАГ!
Как контроль в небесной мульке
Над Кремлем алеет флаг.

Ходит в поле чистом лошадь по росе…
Хоть бы коммунисты передохли все!

Дуб роняет в омут листьев серебро…
Как же клево вздернуть всё Политбюро!

Звёзд мильонов десять, млечная река…
За хуи б повесить ленинский ЦК!

Дождь с небес пролился, ветерок окреп…
Чтоб ты провалился, ёбаный Совдеп!

Первые морозы тронули цветы,
Сладостные грёзы…. Нежные мечты…