Несколько лет назад Гарик замутил эту тему. Сначала снимали в Москве, потом -переместились под Севаст в Балаклаву. Про фильм рассказывал Баптист, который думал что его туда позвали костюмером (звал на съёмки).
Один из трёх дней съёмок в Балаклаве -совпал с мои бёздником. Я была недалеко : на мысе Сарыч делал Дима тот-самый свой первый эзотерический фест, на котором я и была. Но на свой бёздник по традиции ( возникшей с моих 13-ти лет, когда я сиганула солдатиком в воду с такого места, откуда даже пацаны далеко не все прыгали:) я -делаю что-то, чего раньше никогда не делала. И -я поняла, что вместо эзотериков -мне хочется отпраздновать в большой толпе своих (а кто ещё будет сниматься у Гарика в массовке?:) Хочу увидеть то, чего никогда ещё не видела (как реальные хиппи- притворяются хиппи:) -с таким посылом я зацепила ещё двоих дядек с феста и -мы отправились в Балаклаву (я знала что Гарик там три дня снимает массовку, где именно -не знала, но -не сильно парилась: знала что найду:) В самой Балаклаве встретила ещё одного знакомого дядьку (вылетело напрочь его имя из памяти, но дядька был- реальный и колоритный волосатый: я-же его, накануне будучи в Симеизе и встретя его тогда там, и подбила сюда приехать:) Я была в своих штанах, пошитых мною из разноцветных кусочков ткани (я в них в Крым и приехала:) и -мы собрали толпу зевак, пока вчетвером прогуливались по Балаклаве в поисках съёмок (редкий случай, когда к хиппи обыватель относится хорошо -когда обыватель думает, что это артист, играющий роль хиппи:). Вечерело (мы вообщем -к вечеру-то только и приехали), никаких нигде съёмок...Постепенно -мы дошли до музея подводных лодок. Мы гуляли по Балаклаве уже больше часа -самое время было моей мазе проявляться(: И -мы увидели чувачков, закидывающих в моторку какие-то железки. Чувачки -замахали нам руками и закричали: "Давайте сюда: мы вас на место подкинем!". И -мы залезли к ним в лодку. И -лодка отвезла нас на Золотой Пляж (куда конечно можно-было добраться и пешком, но -часа три мы-бы добирались:).
Это была первая группа киношников (Гарик приехал со второй-третьей:). На Золотом Пляже -ещё тусили не разъехавшиеся на ночь отдыхающие (последний корабль ещё не ушёл). Поскольку по Балаклаве висели объявления о съёмках (рекламный ход, способ собрать массовку побольше?:), отдыхающие -захотели увидеть в нас главных героев фильма (а мы действительно двое были ещё те красавцы: нас не просто-так чувачки к себе в лодку позвали:). Поэтому -мы осознали всю серьёзность выпавшей нам роли, разделись и ...-полезли в море (чтоб не раздавать автографы и не попадать в фотокамеры:). Вылезли подальше от народа: проверили реквизит, особенно интересуясь съестными припасами...(:
Последние отдыхающие уехали с пляжа, прошло ещё часа полтора... Катера подвозили съёмочную группу: приехал Гарик, приехало куча чуваков со светом и модными (летающими) камерами. Гарик был очень важный (мы наивно полезли к нему пообщаться и выяснить "где все", Гарик -понятно отморозился:) По реквизиту: фигвамы правда галимейшие, но -кораблик со свечками нам понравился... Костюмы -полный отстой (Баптист наивно думал, что он будет костюмером, но -он был там никем: если-б костюмером был Баптист -возможно что-то в этом фильме было-бы хорошим:).
А знаете что было самое крутое? Уже почти началась ночь (снимали оказывается ночью) И вдруг -с лестницы, спускающейся с трассы на Золотой пляж начали спускаться волосатые. Ещё не переодетые в галимые приютские (якобы -хиповские:) костюмы, в своей настоящей хиповской (реальной:)одежке...Они шли и шли, их было много-много (их собрали по всему Крыму, обещаяя 100 гривен за ночь, загрузили в автобусы и -привезли поверху на пляж:) Это был самый крутой и настоящий кадр :очень жаль, что Гарику он был без надобности. Как оказалось, Гарик хотел только то, что было самой низкопробной имитацией и подделкой...

— Я не снимал документальный фильм, — говорит Гарик Сукачев. — Я снимал художественный фильм. Художественное произведение никогда не претендует на всю правду. Никогда.

«Дом Солнца», который он снимал четыре года, получился такой же, как сам Гарик, — простой и искренний до банальности. Романтическая история о двух влюбленных (он — хиппи, она — студентка), которые сходятся, проводят вместе две недели и расстаются. Смотришь, пуская слезу в нужных местах — так, как надо. Как правильно.

— Какую правду вы хотели рассказать о хиппи?

— Я хотел рассказать вам трогательную историю. Ни про каких не про хиппи, а про мальчика и про девочку. Чтобы вас это тронуло.

— Значит, это у вас все для зрителя? Вся эта трогательность — такой коммерческий ход?

— Вообще все коммерческое, знаете ли. Назовите мне хоть что-то некоммерческое.

— Артхаус.

— Он же тоже зарабатывает деньги, в него тоже вкладывают деньги, он очень хочет грантов и получает эти гранты. Я не снимал кино о том, какое это было время, ничего подобного.

— А как же послесловие, из которого понятно, что у героев были реальные прототипы?

— Да, были такие люди. Молодые ребята.

— Вот о них я и спрашиваю. Главный герой — Солнце: что это был за человек?

— Был такой хиппи знаменитый — Юра Солнце, которого олдовые знают и помнят прекрасно. Если вам нужен исторический персонаж, вы можете позвонить Артемию Троицкому, вы можете позвонить Саше Лепницкому — они были друзьями. Вы можете даже у Андрея Макаревича спросить, он его отлично знал. Он вообще культовый такой человек был в «системе». Я его видел два раза в жизни. Никакого восхищения по отношению к нему у меня не было. Во-первых, хиппи я никогда не был в силу того, что занимался рок-музыкой. Я музыкант был, понимаете, да? — оправдывается Сукачев. — Хотя в конце семидесятых я видел гигантское количество лохматых только потому, что они ходили на концерты группы, в которой я играл, — «Закат солнца вручную». И последние хиппари — Сталкер, Террорист, недавно умерший Воля Дзен-Баптист — эти имена еще на слуху, как некие библейские персонажи. Я, конечно, этих людей хорошо знал. Вот и все.

— Ваш герой произносит фразу, что его принцип — это отсутствие принципов. Вы тоже так считаете?

— Это мои слова.

— У вас нет принципов?

— Нет, потому что я не знаю, что такое принципы. Что такое принципиальная точка зрения? Вот есть плюс и минус, они соединяются — и лампочка загорается. А вот если соединить два плюса или два минуса, лампочка разве зажжется? На ваш плюс найдется мой минус, на ваш минус найдется мой плюс — только тогда загорится лампочка.

— Вы отождествляете себя с хиппи?

— Я — индивидуалист, я себя ни с кем не отождествляю.

— А герои фильма, хиппи, — они ведь тоже индивидуалисты?

— Да, это их и держит вместе. Это — лучшие индивидуалисты на свете. Потому что они, казалось бы, совершенно не похожи друг на друга — hand made такой, а являются частью единого целого. Советский Союз, за каким бы железным занавесом он ни существовал, как и другую половину земного шара, охватило это движение — «Make love not war!». Мне посчастливилось: я очень рано их всех увидел, они произвели на меня гигантское, колоссальное впечатление, они меня очень изменили. Потому что я был обыкновенным мальчиком, а это были какие-то полубоги необыкновенной красоты — колоссы такие, знаете ли. Тщедушные колоссы.

Из послесловия к фильму зритель узнает, что до наших дней дожила только героиня — девушка Саша, которая провела с хиппарями две незабываемые недели.

— Почему Джим Моррисон, Дженис Джоплин, Джими Хендрикс друг за другом ушли, и до 1972 года никто из них не дожил? Люди, сформулировавшие суть этой музыки и этого мироощущения, скончались в 28–29 лет — почему? Наркотики, рок-н-ролл, алкоголь? Но это же глупости! Очевидно, что это — «сопутствующие товары», и в определенном возрасте мы все через это проходим. Почти все мои друзья из «системы» лежат в могиле. Хотя если вы поедете в Оптину пустынь — самое хипповское место, — там огромное количество батюшек — это бывшие хиппари моего поколения.

— Значит, ваш друг Иван Охлобыстин, который лишь недавно перестал быть священником, не уникален? — Именно Охлобыстин вместе с Сукачевым как раз и написал сценарий по своей повести «Дом восходящего солнца».

— Нет. Помимо него у меня есть еще пара хороших товарищей — священников. Это — другая модель человеческого существования на земле. Я так никогда не смог бы измениться. Те ребята, которым посчастливилось не умереть молодыми, первые олдовые хиппи — большинство из них стали священниками. Потому что вообще русский хиппизм был очень сильно на православии замешен. И не только на православии — на буддизме, на дзен-буддизме. Это ведь все было запрещено, поэтому это был определенный вызов. И крестик, тот, что мы с вами носим сейчас просто так, — это был вызов. То есть, с одной стороны, вызов, а с другой — некий духовный поиск. Съездите в Оптину. Там суперски просто! Это же не обязательно — платочки надевать, свечки бесконечные ставить… Глупости. Там клевые челы, и выглядят они как хиппари — все при бородах, при хаерах. У них все по-прежнему осталось. Ну, одежда изменилась, кресты стали побольше. Ну, значит, они нашли свой путь.

— А что «лучшая система — отсутствие системы», это тоже ваши слова?

— Да. Любая система в любом случае будет разрушена, как бы она ни была систематизирована. Так или иначе.

Никакая система — ни советская государственная, ни хипповская, ни рокерская протестная — никогда всерьез Сукачева не интересовала. Может, поэтому его самые убедительные песни — о любви. Причем они такие романтические, будто их писала девочка Саша из его последнего фильма, а не мужчина с лицом сантехника и крашеным желтым чубом.

Hапои меня водой твоей любви,
Чистой, как дyша младенца.
Пpилети ко мне стpелой, восхитительной стpелой,
В сеpдце, в сеpдце.

Какая-то часть Сукачева — возможно, лучшая — это первокурсница мединститута Саша, которая на две недели умотала на море с хиппи.

— Я уже годам к двадцати сказал, как Володя Ульянов по поводу казни своего горячо любимого брата Саши: «Мы пойдем другим путем» — это Сукачев рассказывает, как он отмежевался от хиппи. — Потому что я все-таки человек из восьмидесятых, а это уже анархия. Принцип хиппарей — слова Иисуса Христа: «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую». А наш принцип радикальнее: не надо подставлять ни левую щеку, ни правую, нужно бить, и по возможности первым. То есть нам было понятно, что цветочки не спасут, что это — глупость абсолютная. Куда ты с гитарой ни иди, как ты с девочкой ни окружай себя неким собственным миром, реальный мир тебя будет уничтожать, уничтожать, уничтожать! И нужно начать уничтожать его, вот и все. То есть стать агрессивным, называть вещи своими именами.

— Это — революция, более жесткая, более агрессивная и в конечном итоге более созидательная. А хиппи хотели только созидать, и созидать только одно — любовь, — говорит Сукачев. — В этом мире так невозможно. Хотя все относительно. Лохматые сделали очень много: в Америке они повлияли на отношение общества к войне во Вьетнаме. И ведь их движение возникло в самые жестокие времена. Помните, может быть, знаменитую фотографию, где девушка вставляет в дуло автомата гвоздичку? Непротивление злу насилием — отличная формула в определенное время, отличный тезис. Он работает.
— А в наше время он работает? В 2010 году?

— Нет, конечно. Враг сегодня не виден, он повсюду, как стена. Он никак не персонифицирован в сознании поколения.

— Значит, восьмидесятые с их направленной ненавистью и протестом тоже сейчас неактуальны?

— Конечно.